Опира­ясь на материалы  публичных дебатов, я попытаюсь проследить, как «ре­шалась проблема» политико-эстетической целесообразности смеха в России в 1920—1930-х годах. В исторической перспективе эти дебаты интересны не только полифонией озвученных взглядов и сформулированных аргументов. На мой взгляд, в основе озабоченности смехом в раннесоветском обществе лежит показательное стремление определиться, так сказать, с полезной стои­мостью комедийных жанров при социализме. Постепенный отказ от «гогочу­щей бессмыслицы» в качестве модели «красного смеха» закономерно привел к усилению иной — этической — традиции, в рамках которой смех понимался как свидетельство индивидуальной и коллективной несокрушимости. Лео­нид Трауберг, советский кинорежиссер и один из основателей Фабрики эксцентрического актера в начале 1920-х годов, впоследствии отчеканил эту установку в виде хлесткой формулы: «смехом по ужасу».